Выступление Бориса Вишневского в Санкт-Петербургском городском суде по апелляционной жалобе об оспаривании статуса инстранного агента
На фото: Борис Вишневский/фото Константин Леньков. ЗАКС.ру
Я расцениваю его как полностью незаконное и противоречащее даже тому 255-му федеральному закону «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием», который я полагаю противоречащим Конституции.
И столь же незаконным, несправедливым и подлежащим отмене я полагаю решение Василеостровского районного суда.
В этом решении особенно цинично, – я осознанно употребляю этот термин, – звучит повторение тезиса Минюста, что включение в реестр «иноагентов» не ограничивает мои права и свободы и не является дискриминацией.
Одного этого утверждения было бы достаточно для того, чтобы признать решение Василеостровского суда не имеющим никакого отношения к закону и праву: в результате произвольного и ничем не обоснованного включения в реестр «иноагентов», я лишен восемнадцати конституционных прав, начиная с избирательных.
Я не могу избираться, не могу занимать государственные должности, не могу преподавать в государственных вузах, не могу заниматься выдвижением кандидатов от своей партии «Яблоко» и вести агитацию за них, не могу организовывать публичные акции – и далее по списку. Хочу спросить у суда: вы тоже считаете, что это не нарушение прав и не дискриминация?
При этом в Госдуме постоянно принимаются законы, поражающие «иноагентов» во все новых и новых правах.
Прямо сейчас, пока идет суд, в Госдуме спешно во втором и третьем чтении принимают закон, лишающий «иноагентов» еще и имущественных прав. При этом спикер Госдумы Володин называет тех, кого внесли в «иноагентский» реестр, «негодяями», которые «предали нашу страну».
Что дальше – желтые звезды на одежде? И Минюст и суд тоже скажут, что это не нарушает никаких прав?
Ни одна норма 255-го закона не содержит таких оснований, которые Минюст указал, включая меня в реестр «иноагентов» – три интервью российским журналистам, работающим за границей.
Эти «основания» полностью выдуманы чиновниками Минюста, которые строят порочную логическую цепочку, объявляя обычное для политика общение с журналистами, – получением «помощи в распространении контента». Общение выдается за «помощь» и «поддержку», «помощь» объявляется доказательством «влияния», а за «влияние» включают в реестр «иноагентов», лишая конституционных прав без всякого суда.
При этом указанное основание, будучи вымышленным, еще и применяется избирательно, в нарушение статьи 19 Конституции о равенстве всех перед законом и судом.
Множество российских политиков, включая министра иностранных дел Лаврова и даже министра юстиции Чуйченко, дают интервью зарубежным СМИ. По логике Минюста – это, конечно же, «помощь от иностранных источников», но указанных лиц не включают в реестр «иноагентов». Туда включают только тех, кто, как я, критикует действия властей. Одно и то же действие ведет к дискриминации «чужих», но не имеет последствий для «своих».
Василеостровский суд не дал никакой аргументированной оценки моим доводам, которые были приведены в судебном заседании, – о целях моей деятельности и интересах, которые я защищаю. Суд не опроверг мой довод о том, что я не работаю в интересах никаких иностранных источников. Суд не учел тот факт (и это признает даже Минюст), что нет никаких результатов якобы «иностранного влияния» на меня со стороны тех, кому я давал интервью. Что же это за «влияние», если оно не оказывает воздействия?
Суд не учел, что жителями Санкт-Петербурга неоднократно был избран депутатом, и не дал никакой оценки моему доводу о том, что я работаю исключительно в интересах своих избирателей – российских граждан, жителей Санкт-Петербурга, работаю десятки лет для своего города и своей страны, независимо от того, имею ли я депутатский статус, что я против иностранного вмешательства, и что все, что я делаю, служит интересам России.
Мне прекрасно известна практика рассмотрения судами дел об оспаривании «иноагентами» своего статуса, основанная, как я полагаю, на установке, негласной, но реальной: никто из «иноагентов» не должен, исходя из «государственных интересов», выиграть суд. Иначе начнет рушиться репрессивная система, одной из важнейших составляющих которой является незыблемость репрессивных решений.
Но решение о включении меня в реестр «иноагентов» показывает еще и то, что репрессивный закон становится смешным.
Так как Минюст уверен, что любое его решение устоит в суде, то его чиновники даже не старались обосновать решение. В результате Минюст принёс в суд документы, указывающие, что государство стало настолько хрупким, что три моих интервью посягают на его суверенитет и грозят его безопасности. А ведь именно во имя этой цели принимался 255-й закон.
В соответствии со 2-й, 17-й и 18-й статьями Конституции у государства нет интересов, кроме обеспечения прав и свободы граждан. Когда же штампуются репрессивные решения, и им придается видимость законности, это разрушает не только право, но и уважение к суду.
И решение Минюста, и решение Василеостровского суда – это выполнение политического заказа на борьбу с критиками власти.
Я призываю Санкт-Петербургский городской суд не становиться соучастником выполнения этого заказа.
И прошу суд принять решение в соответствии с законом, а таковым может быть только одно: отменить решение Василеостровского районного суда и принять по делу новое решение, которым мои исковые требования удовлетворить в полном объеме и восстановить мои нарушенные права.